Импортозамещение в России – странный зверь. То ли оно есть, то ли его нет. Реалистичный взгляд на себя и свои возможности в обеспечении собственного промышленного и товарного суверенитета у нас отсутствует. Мы то в себе сомневаемся, не замечая очевидных достижений народного хозяйства, то запальчиво бахвалимся, отрицая проблемные зоны экономического развития. Как обстоят дела на самом деле?

Цифры и прогнозы экономического роста дают поводы для осторожного оптимизма. В 2022 году падение ВВП было почти на 1% меньше, чем прогнозировали ЦБ и Минэкономразвития. Дефицит федерального бюджета на фоне сокращения доходов от сырьевого экспорта и значительных трат на оборону прогнозируется всего лишь в 2–3%. Внешний долг к ВВП в России находится на исключительно здоровом уровне – 16,6% по результатам 2022 года.

Почему стоит осторожничать с победными реляциями на фоне таких показателей? Да просто из соображений – чтоб не сглазить.

Героев новой экономической реальности сложно заметить и запомнить. Они сдержанны, деловиты, невыразительны. Это владельцы среднего бизнеса, предприятий с годовой выручкой от 1 до 10 млрд рублей. Крепкие «миллиардники», российский self-made class. Опыт в бизнесе – от 15 до 30 лет, возраст – от 35 до 50+, рабочих часов в неделю – 24/7, стиль одежды – неказистый casual, пройденных экономических кризисов и потрясений за плечами – два-три минимум. Они не пьют смузи в коворкингах, не летают на бизнес-джетах, не дарят яхты любовницам, не проклинают правительство, не ругают «глубинный народ», не обижают сотрудников. Платят налоги, сотрудничают с госкорпорациями, открывают новые производства, реинвестируют прибыль в развитие.

Таких бизнесменов в России немало. Только предприятий с выручкой от 800 млн руб. до 2 млрд руб. в год насчитывается 17 970, по данным Федеральной налоговой службы. Именно они сейчас латают зияющие раны в ткани экономических отношений, которые со всей дури нанесли нам «уважаемые западные партнеры». Именно они обеспечивают то маневренное поле параллельного импорта и практического импортозамещения, которое всем нам дает спокойную, комфортную жизнь. У нас по-прежнему все есть: и косметика, и одежда, и мебель, и игрушки, и канцтовары, и смартфоны, и бытовая техника. Многое лучше по соотношению «цена – качество», чем в период присутствия популярных западных брендов.

Однако главная битва разворачивается в невидимом и незаметном для рядового потребителя поле b2b поставок, когда разные хозяйствующие субъекты поставляют друг другу станки, комплектующие, материалы. Электросчетчики для строительных объектов, жгуты из полимеров для раненых в боевых условиях, измерительные приборы для горячих цехов, специальный крепеж для монтажа вентилируемых фасадов... Несмотря на крепко укоренившийся миф, что вся российская промышленность рухнула в эпоху постсоветской приватизации, многое сохранилось, многое с тех пор «отросло» и встало на ноги. А вот кровеносная система связей между реанимированными и вновь отстроенными заводами и фабриками восстанавливалась медленнее.

Сейчас, когда волею судеб мы наконец-то вынуждены изыскивать внутренние ресурсы, оказалось, что очень многое в стране уже есть или может быть легко сделано. Но преодолеть разбросанность технологий, комплектующих, материалов по разным уголкам нашей страны в совокупности с информационным и маркетинговым одиночеством отдельно стоящих фабрик могут только люди, обладающие инженерной жилкой, технической компетентностью, организационной сноровкой и бизнес-цепкостью. Желательно – включенные в актуальный политико-экономический контекст. Классического инженера, технолога, производственника для решения таких небанальных задач использовать не получится. Такими талантами обладают только зрелые предприниматели, а зрелость бизнеса как раз и начинается как минимум с миллиардной годовой выручки.

Почему такие бизнес-рыцари «без страха и упрека» пока не слишком стремительно штурмуют новые рынки?

Во-первых, только-только общая экономическая, геополитическая, кадровая ситуация стабилизировалась. Многие предприниматели пока переводят дух после весеннего шока 2022 года. Минимум год ушел на то, чтобы удержать свои компании на плаву. Надо перевести дух.

Во-вторых, есть определенная иерархия бизнес-потребностей. Сначала выправляется то, без чего обойтись нельзя, потом – то, что работает на перспективу. Сначала отрабатывается импорторокировка, чаще всего – западный импорт замещается восточным (Китай, Корея, страны СНГ из Средней Азии и Закавказья). Потом можно работать над полноценным импортозамещением, налаживая свое производство нужных товаров, оборудования, материалов внутри страны. И только когда новый продукт состоялся, окупился, устоялся, имеет смысл задуматься о его международной дистрибуции.

В-третьих, таких сложных, переменчивых, непредсказуемо проблемных бизнес-обстоятельств даже самые опытные и бесстрашные предприниматели не помнят уже давно. Самые дружелюбные страны в любой момент могут отказать в любом элементе базовой инфраструктуры – банковском обслуживании, транспорте, визе. Обнулить договоренности перед русским бизнесом, русским владельцем по любому поводу и без объяснения причин стало нормой. Ситуации, когда западный производитель отказывается отправлять заказ, получив полную сумму предоплаты, случаются все чаще. Одобряемое воровство у русского бизнеса становится отличительной чертой новой протестантской этики. Бизнес похож на бег с препятствиями.

Нам всем стоит набраться терпения, засучить рукава и просто работать в том направлении, где это возможно и целесообразно. Российское импортозамещение пока переживает свой младенческий период, а экспорт-наступление несырьевыми товарами еще даже не начиналось. Не надо раскачивать самооценку страны, сравнивая уровень промышленной и товарной автономии в невыгодных для себя ракурсах. Будет день – будет пища. Пройдет еще год – и многое наладится.

Павел Вешаев, эксперт по финансам «Опоры России», генеральный директор FinHelp
https://vz.ru/opinions/2023/6/28/1218617.html