До сих пор возле дома № 14 в Леонтьевском переулке, в самом центре Москвы, в любое время года можно увидеть живые цветы. Здесь с 1982 года до последних дней жил Муслим Магомаев. И хотя со смерти певца прошло уже более 10 лет, поклонники продолжают отдавать дань его памяти. О жизненном пути певца, покорившего сердца миллионов, рассказывают «Известия».

Муслим, внук Муслима

Муслим Магомаев родился 17 августа 1942 года в Баку в театральной семье: его отец, Магомет Магомаев, был театральным художником, мать, Айшет Кинжалова, — подающей надежды актрисой. Оба были творчески одарены от природы: отец играл на рояле и много пел, мать часто исполняла со сцены песни, аккомпанируя себе на аккордеоне. Вскоре после рождения сына Магомета Магомаева забрали на фронт. Он погиб за 15 дней до конца войны. Мать мальчика, узнав о гибели мужа, решила начать жизнь заново. Она полностью отдалась театральной карьере, забыв о ребенке. Уехала в Мурманск, где ей предложили место в областном драматическом театре. Прошло время, и она оправилась от утраты, вновь вышла замуж, в новом браке у нее родились дети — сводные брат и сестра певца. Сам он с матерью больше не жил.

Маленький Муслим воспитывался в семье дяди, старшего брата отца, Джамала Магомаева, заместителя председателя Совета министров Азербайджана. Семья дяди была зажиточной и благополучной и сумела сделать так, чтобы мальчик не чувствовал себя сиротой. Дом в Баку на улице Хагани, где прошло его детство, в народе называли «домом артистов». Соседом Магомаевых был знаменитый азербайджанский певец Бюльбюль, и Муслим с детства слушал его вокальные упражнения по утрам. Сам он дружил с сыном Бюльбюля Поладом, тоже будущим певцом. Но главным авторитетом для него был дедушка — композитор Абдул-Муслим Магомаев, в честь которого его назвали.

Абдул-Муслим Магомаев был фигурой легендарной. Выросший в семье кузнеца-оружейника, он сумел получить музыкальное образование, освоил восточную гармонь, скрипку, гобой, создал собственный оркестр и хор. Он написал две оперы, став основоположником азербайджанской классической музыки. Именно под его влиянием Муслим еще в детстве решил посвятить себя музыке. «Я всегда был твердо уверен в том, что мой дед — великий композитор и дирижер, — писал он позднее. — Я должен был повторить его путь — стать и композитором, и дирижером, и пианистом». Путь в музыкальную школу при Бакинской консерватории по классу фортепиано и композиции стал для него вполне естественным.

Однако, как оказалось, Магомаева ждала совсем другая музыкальная судьба. Дававший мальчику дополнительные уроки профессор консерватории Владимир Аншелевич заметил необыкновенный голос юноши, и вместе они стали придавать ему филигранное звучание. В 1956 году он перешел на вокальное отделение Бакинского музыкального училища имени Асафа Зейналлы. Занятия с преподавателем Александром Миловановым и концертмейстером училища Тамарой Кретинген, которые отдавали талантливому студенту все свободное время, помогли ему окончательно утвердиться в правильности выбранного пути.

Магомаев впервые вышел на профессиональную сцену в Доме культуры бакинских моряков, когда ему было всего 15. Родные не разрешали ему выступать со сцены, боясь, что он может сорвать голос, но этого не случилось. По воспоминаниям Магомаева, публика щедро одаривала его аплодисментами, заставлявшими молодого певца грезить о больших успехах, которые ждали его впереди.

Орфей Советского Союза

В 1961 году, окончив училище, Магомаев устроился на работу в Ансамбль песни и пляски Бакинского военного округа. Очень быстро о его необыкновенном голосе заговорил весь Баку. Но ему уже недолго было оставаться звездой республиканского масштаба. Год спустя, в 1962-м, 20-летний певец отправился на VIII Всемирный фестиваль молодежи и студентов в Хельсинки с песней «Бухенвальдский набат». Будучи единственным представителем Азербайджана, он покорил доброжелательную фестивальную публику. О его успехе написал журнал «Огонек», рассказав о восходящей звезде в статье с пророческим заголовком «Юноша из Баку покоряет мир».

Но это был лишь первый шаг к славе. После возвращения из Хельсинки Магомаев стал солистом Азербайджанского театра оперы и балета имени Ахундова, а вскоре отправился в Москву выступать на заключительном концерте Декады культуры и искусства Азербайджана. Концерт состоялся в Кремлевском Дворце съездов 26 марта 1963 года. В ложе дворца ему искренне аплодировал сам Иван Козловский, и даже билетеры дворца, привыкшие к выступлениям великих артистов, искренне выражали ему свое восхищение. «Его великолепные вокальные данные, блистательная техника дают основание говорить, что в оперу пришел богато одаренный артист», — писала пресса. Очень скоро в Концертном зале имени Чайковского в Москве при полном аншлаге прошел первый сольный концерт Магомаева.

Спустя год певец получил приглашение на стажировку в прославленный миланский театр Ла Скала. Магомаев, считавший итальянскую оперу вершиной певческого искусства и еще в школе учившийся петь по трофейным пластинкам итальянских мастеров вокала, усердно осваивал технику бельканто. Вернувшись, он принял участив в оперных постановках Большого театра «Тоска» и «Севильский цирюльник», столь успешно исполнив главные партии, что руководство театра предложило ему контракт. Но Магомаев отказался: он не хотел ограничивать свой репертуар одной только оперной музыкой.

Он действительно был универсальным певцом. В его репертуаре было около 600 произведений, в том числе песни на музыку, написанную им самим. Его с восторгом принимали во многих странах мира. Музыкальный фестиваль 1969 года в Сопоте принес ему первую премию, Международный фестиваль грамзаписи в Каннах принес ему «Золотой диск». Магомаев стал первым из советских артистов, поехавшим на гастроли в США. А после гастролей в Париже в прославленном зале «Олимпия» очарованный его голосом директор «Олимпии» Бруно Кокатрикс предложил ему годичный контракт. Он всерьез рассматривал это предложение, но Министерство культуры СССР отказало Кокатриксу, заявив, что Магомаев должен выступать на правительственных концертах.

Руководители СССР действительно любили Магомаева не меньше, чем простая публика. Лишь дважды над его головой сгущались тучи. В первый раз — после концерта в Ростове вместе с Ансамблем песни и пляски донских казаков. Магомаев должен был выступить только в одном из отделений, но публика не отпускала певца, и он выступал больше двух часов, получив в итоге тройной гонорар. И хотя его заверили, что Министерство культуры одобрило ставку, за которую он официально расписался в ведомости, на певца завели уголовное дело. На время разбирательства ему запретили гастролировать за пределами Азербайджана. Он использовал освободившееся время, чтобы окончить Бакинскую консерваторию по классу вокала.

Конец расследованию положил лично председатель КГБ Юрий Андропов. Он лично позвонил министру культуры Екатерине Фурцевой и потребовал разрешить Магомаеву гастролировать, поскольку его очень ждали на юбилейном концерте в андроповском ведомстве. Во второй раз нападкам подверглась песня «Лучший город Земли». Генеральный секретарь ЦК КПСС Никита Хрущев, услышав ее, возмутился, что по радио крутят твист, и потребовал тотчас же запретить ее. Но через несколько месяцев Хрущев был снят со своего поста, и песня вновь вернулась в репертуар советских радиостанций. Тогда же в народе стала ходить шутка о том, что если пытаться запрещать Магомаева, то в итоге запретят тебя.

Для простых людей Магомаев был кумиром. Его популярность была всеобщей и безусловной. Он собирал полные концертные залы и стадионы, после концертов ему приходилось покидать гримерку тайными тропами, скрываясь от восторженных фанатов, а однажды после выступления поклонники подхватили его машину и понесли на руках. О нем мечтали, наверное, все женщины Советского Союза. Но он выбрал одну.

Ты — моя мелодия

Первый брак Магомаева с однокурсницей по Бакинскому музыкальному училищу Офелией Велиевой продлился всего год. Даже дочь Марина не смогла скрепить семью. После этого Магомаев долгие годы оставался самым завидным советским холостяком — пока не встретил оперную певицу, прославленное меццо-сопрано Тамару Синявскую, которая стала его любовью до конца жизни.

Вращаясь в одних и тех же дружеских кругах, они, конечно же, не только знали, но и ценили друг друга с точки зрения профессии. Как вспоминала позже Синявская, впервые услышав голос будущего мужа, она подумала: «За таким голосом я пошла бы на край света». Магомаев в свою очередь из всех спектаклей Большого театра особенно выделял оперы с участием Синявской. Лично двух исполнителей познакомил Роберт Рождественский в Бакинской консерватории имени Муслима Магомаева. «Казалось бы, обычное светское знакомство, но у меня сразу возникло приятное ощущение уюта и симпатии», — признавался потом Магомаев.

Казалось, однако, что их роман закончится, не начавшись: Синявская была замужем, к тому же должна была вот-вот уехать на стажировку в Ла Скала на целый год. Весь этот год длился их телефонный роман. Именно по телефону Магомаев дал будущей жене послушать песню «Ты — моя мелодия» — его музыкальное признание в любви. И после ее возвращения они больше не расставались. Тамара Синявская развелась с мужем и вышла замуж за Магомаева. Свадьбу они хотели сохранить в тайне, но друзья пары считали, что для такого случая слишком скромное торжество не годится. Отмечали бракосочетание в московском ресторане «Баку». В разгар праздника Магомаев, распахнув окно, запел перед большой толпой поклонников, собравшихся внизу. Это стоило ему нескольких месяцев болезни и молчания.

Он не отличался крепким здоровьем. Мощный голос удивительным образом сочетался со слабыми легкими, а осложнения после кори, перенесенной в детстве, обернулись глухотой на одно ухо. К тому же Магомаев всю жизнь много курил, что добавляло проблем. Этих его слабостей никто не замечал, но он сам о них знал, и этого было достаточно. И со сцены он ушел в расцвете славы, поняв, что его голос стал меняться. Никто, кроме самого Магомаева, еще об этом не догадывался, но для него этого было достаточно, чтобы уйти со сцены — без долгих объяснений и прощальных гастролей. Он хотел, чтобы его запомнили в расцвете сил и певческого таланта.

После 1998 года он не выходил на сцену. Он все так же жил в Москве вместе с супругой тихой частной жизнью: занимался живописью, создал собственный сайт, общался в интернете с поклонниками. Его смерть была неожиданной и скоропостижной: певец скончался на 67-м году жизни 25 октября 2008 года на руках у жены от ишемической болезни сердца. Он был похоронен в Баку, на Аллее почетного захоронения, рядом со своим дедом. В Москве, на его доме в Леонтьевском переулке, в год 75-летия артиста была установлена мемориальная табличка с надписью: «Орфей ХХ века».

Екатерина Милицкая
https://iz.ru/1378958/ekaterina-militckaia/orfei-khkh-veka-80-let-nazad-rodilsia-muslim-magomaev